Кавказ - это целый мир. Огромный, самобытный и многогранный. Кто хотя бы один раз побывает там, - обязательно вернется вновь. Поэтому друзья и знакомые, которые непременно появятся у вас там, никогда не скажут "прощай", но всегда на прощание крепко-накрепко обнимут вас, пожмут руку и, от всей души пожелав вам "счастливого пути", с легкой грустью добавят вслед - "до встречи"!
Много лет тому назад я первый раз шел на Восточный Эльбрус. Маршрут пролегал по долине реки Ирик, а далее - по Ачкерьякольскому лавовому потоку. Молодость, отличное здоровье и задор буквально толкали меня вверх, в заоблачные дали и выше - к сияющей вершине "Кавказского исполина". До этого я видел Эльбрус только на фотографиях и был абсолютно уверен, что штурмовать его не составит никакого труда. Я уже представлял, как быстро, подобно моему кумиру тех лет, Анатолию Букрееву,поднимусь на Восточную вершину, спущусь на Седловину, затем вскарабкаюсь на Западную, а потом спокойно спущусь "к цивилизации" в Азау. Я доехал до поселка Эльбрус, и, не теряя времени даром, сразу же пошел в горы. Даже не пошел, - почти побежал, не обращая внимания на тяжеленный рюкзак за спиной. На самой окраине поселка, когда я уже почти вышел на горную тропу, мне навстречу вышла пожилая женщина и буквально преградила дорогу. Я остановился и почтительно обратился к ней. Она молчала. Пауза... Неловкое молчание... Надо было что-то говорить и я спросил какую-то глупость, то, что и так было прекрасно видно по карте - далеко ли до Песчаного Замка и еще про источник нарзана, который был поблизости. Она тяжело вздохнула, посмотрела сначала на мой рюкзак с увесистым мотком веревки и зачехленным ледорубом, а потом, - куда-то мимо меня в сторону гор и вдруг протянула мне... вязаные шерстяные носки. Я хотел было поблагодарить ее, стал искать деньги, но она очень спокойно и даже как-то сухо сказала вполголоса: "Сынок, ты же
туда идешь? Береги себя! Мой сын погиб в лавине... Ты так на него похож...Будь осторожен!" Никаких денег она не взяла и перекрестила вслед... Эту встречу я запомнил на всю жизнь и, кто знает, может быть именно благодаря ей, я жив до сих пор.
Люди ходят в Горы с разными целями и относятся к Горам по-разному. Тут сколько людей - столько и целей, а отношение - у каждого свое. Кто-то стремится за категориями и для них Горы - это сплошные цифры и буквы: 1А, 2Б, "троечка","пятерка"! и так далее, а восхождение - спорт чистой воды. Бывало, разговариваешь с ними, а они даже не знают, как называется тот или иной перевал, который у них обозначен "единицей" или "двойкой". Другие - пытаются взойти на гору, чтобы преодолеть себя, - свои страхи и комплексы, неуверенность и сомнения. Третьи - обычно имеют очень много денег и очень мало свободного времени. Им хочется побыстрее побывать во многих местах, желательно отметиться и сделать "селфи" на высшей точке Европы, чтобы потом благополучно спуститься вниз и, вальяжно развалившись в кресле у камина, небрежно рассказывать друзьям о своих "восхождениях"...Увы, чудес не бывает! Именно эту категорию "вертолетчиков" и "ратракщиков" сильнее всего косит горная болезнь и среди них, соответственно, серьезных травм и летальных исходов больше всего. Горы не прощают беспечность. А еще они, спустившись вниз, очень сильно завидуют тем, кто медленно плелся наверх на своих двоих, когда они мчались на ратраке мимо, прекрасно понимая, что "восхождения" тоже бывают разными. Есть еще ученые, которые громоздят рядом с реальными Горами не менее монументальные "горы" определений и терминов, есть мечтатели, романтики, безумцы, искатели приключений, философы, "ловцы космических энергий"... А есть и те, кто в случае чего, рискуя собственной жизнью, спасает людей всех перечисленных выше категорий. Среди спасателей тоже встречаются самые разные люди, но в большинстве своем они - жесткие прагматики. Для них Горы - та арена, на которой в любой момент может разыграться трагедия и отношение к Горам у них особое. Да кого только не встретишь в Горах!
Я, как фотограф, никогда и никуда не спешил и Горы открывались для меня постепенно, буквально шаг за шагом. День за днем, не только зрение, но и все чувства обострялись, благодаря чему мир начинал восприниматься иначе. Это неизбежное изменение сознания подталкивало к поиску новых средств художественного выражения и черно-белая фотография с ее поистине неисчерпаемыми возможностями представлялась практически идеальным методом. Реальность претерпевала сильные изменения, но при этом, именно то, что ощущал я, то, что заставляло трепетать душу и от чего порой сжималось сердце и перехватывало дыхание, - передавалось максимально глубоко и многогранно, а главное, - остро и честно. Темно-синее небо на высоте пяти километров над уровнем моря становится абсолютно черным, а красный фильтр дополнительно усиливает эффект. Кажется, вглядись пристальнее и сможешь увидеть звезды! Черно-белая съемка с ее особой графичностью и фактурой прекрасно передает саму суть Гор, их тревожный характер и необузданный нрав, их монументальность и незыблемость, а вместе с тем, изменчивость и непостоянство. Уже нет отвлекающих пятен цвета, нет пестроты, но остается простота – особое настроение и наполнение изображения - только Линия, только Свет и только Тень. При этом достигается максимальный эффект при минимуме возможностей выражения. Именно так на самом деле и выглядят Горы - только "да" или "нет", только "вверх" или "вниз",только "жив" или "мертв"... Это очень честно. Это как острие ножа. В Горах нет ничего придуманного, наносного, вторичного, незначительного. Горы окружают нас, пристально смотрят на нас, смотрят сквозь нас. И перед лицом этих каменных исполинов мы проверяем сами себя и понимаем - кто мы есть на самом деле. Вот они - точильные камни наших душ! И мы спускаемся вниз "в суету городов, и в потоки машин", и растворяемся в своей повседневной жизни, а Горы остаются. И ждут... Ждут, когда мы придем снова...
© Кудрявцев Михаил, 2016
Вернуться к изображениям
