Монголы продолжают вести преимущественно кочевой образ жизни. В атрибутах изменилось мало: те же темные (серые либо коричневые) из плотной ткани халаты, подпоясанные, как правило, оранжевым тканевым шарфиком (называемые «дэли»); белые тканевые юрты. Чаще можно встретиться пастухов на мотоциклах, а не верхом на гнедом. На этом влияние модернизации и заканчивается.
На протяжении десятков и даже сотен километров пустынного пространства поселения не встречаются: обучение и медицина в этих удаленных уголках – роскошь.
Южнее Улан-Батора пейзаж представляет собой полустепь, полупустыню и пустыню без признаков ведения сельского хозяйства. Тем не менее, в северных районах страны выращиваются некоторые зерновые и плодово-овощные с/х культуры.
Даже в самых засушливых регионах цвет кожи населения совсем необязательно смольно коричневый.
В пищу употребляется очень мало овощей - до сих пор неотъемлемой составляющей кухни и питания остаётся мясо.
Асфальтированные дороги есть только вблизи Улан-Батора. В остальном превалирует накатанная грунтовка. В отдельных малодоступных и неисхоженных местах, в которые стремится попасть исключительно туристическая братия, добираться приходится исключительно доверившись наитию и профессионализму местных водителей.
Резко континентальный климат суров: из зноя можно запросто попасть в продирающий мороз.
По ночам не затянутое облаками небо - божественно: усеяно мириадами звезд и огней, по млечному пути хочется отправиться в межгалактическое приключение, а расслабленный мозг туриста, до сих пор не осознавший место своего пребывания, тщетно пытается воскресить греческие мифы из школьной программы и разместить на небосводе созвездия. Если повезет, можно увидеть падающую звезду и загадать сокровенное желание. Всего этого лишен урбанист и житель не то что мегаполиса, а даже более-менее крупного российского города.
Часто встречаются странные монументы - памятники животным: лошади, верблюду или неведомой зверушке (двугорбому оленю, к примеру). Подобным образом увековечивают память животным, отличившимся в народных игрищах, типа забегов или скачек. Истории «этих героев», как водится, овеяны легендами, а пиетет оказывается настолько нешуточный, что диву даешься.
В основной массе, согласно данным официальной статистики, монголы проповедуют буддизм. Однако обитая в подобном безлюдном пространстве и наблюдая упадническое состояние буддистских храмов и монастырей за пределами столицы, разрушенных в период строительства бездуховного материалистического социализма, подвергаешь сомнению эту рисованную буддисткость: складывается подозрение и устойчивое ощущение, что монгольская нация остается, как и в эпоху расцвета империи Чингисхана, шаманской или, если угодно, атеистичной; а все иное – привнесенное, искусственно и наигранно.
Встречающиеся в поселках-деревеньках магазины напоминают ларьки эпохи 90х или сельпо, за единственным исключением – это настоящие универсамы в миниатюре, в которых представлена самые необходимая для заезжего туриста и, вероятно, обывателя продукция: китайские фонарики, батарейки, консервы, ограниченный набор овощей и фруктов, российские конфеты и прочий ширпотреб. Удобно и недорого.
Вернуться к изображениям
