Пожалуй, нет в России более забытого (а возможно и забитого) городка. Ну, кто из Вас, дорогие читатели, хоть когда-то слышали о существовании города с таким мрачным именем: Мглин?..
Внешний вид Мглина нисколько не соответствует значению слова “мгла”. Мглину страшно повезло: “чернобыльское” облако прошло совсем рядом, но не задело, город - “чистая зона”. Но темпы экономического коллапса здесь несколько даже превышают подобные темпы в “зараженной” зоне. В городе не работает в сущности ничего, что могло бы хоть что-то производить. Ну, разве только остатки леса в районе некоторые предприниматели переводят. Оставался маслозавод, да его купил некий капиталист из Почепа - да и развалил. Не нужен кому-то стал конкурент. Мглинские крахмальный завод и радиозавод остановились так давно, что о них уже и вспоминать стыдно. Ну, вот и результат: соотношение смертности к рождаемости - 3:1, а половина населения города - в Москве или Подмосковье. Мужики в основном работают озеленителями, реже - строителями, женщины в няньках. А город - он сам по себе... Внутри себя, родного, прекрасен. А снаружи вовсе даже незаметен для окружающего мира. Кроме разве тех, кто оставил Родину в поисках лучшей доли, а в сердце своем все равно хранит родной Мглин.
Тайна происхождении Мглина сокрыта в странном названии местного ресторана: “Зартый”. Так назывался древнерусский город, о котором рассказывали летописи (последнее упоминание - 1169 год). Зартый (читай - “Зарытый”) был основан одним из славянских племен, радимичами. До XI века радимичи платили дань Хазарии, а после того как их освободил (читай: поработил) князь Олег (тот самый, вещий), стали платить дань Киеву. Однажды, в 984 году дань платить перестали, попытались вернуть себе самостоятельность, но на них пошел с карательной экспедицией князь Владимир (который креститель); воевода Владимира по кличке Волчий хвост жестоко наказал радимичей, разбив из на реке Песчанке. С тех пор пошло нарицательное выражение, применяемое в летописях: “Песчанцы Волчия хвоста бегают”.
Карамзин полагал, что Зартый надо искать аккурат рядом с Мглином. Поскольку монголы полностью изничтожили город, они его сожгли, а житеей перебили, правду сыскать трудно. Но в километре от южной окраины Мглина, на берегу речки Судынки находится возвышенность под названием Городище. Велика вероятность, что это и есть Зартый. Как минимум, остатки земляного вала там имеются.
Название “Мглин” появляется в документах XIV века. В 1387 году литовский князь Ольгерт дарит Мглин своему сыну Симеону. В 1502 году город у Литвы отвоевала Москва и сделала своей пограничной крепостью. Через столетие, в Смутное время, город захватили поляки. Только в 1654 году русские снова вернули город себе. И еще три нападения пережил многострадальный город: в 1661 году - татарское, в 1708 году - шведское (вместе с предателем славянского братства гетманом Мазепой), и в 1941 году - германское. В 1708-м казаки город отстояли. Именно поэтому еще со времен Екатерины, подарившей кстати Мглину статус уездной столицы, на гербе города изображен милитаристский символ: три боевых башни.
Современный Мглин во еще живет во “Мглине былом”, причем в прямом смысле. В здании городской тюрьмы разместилась областная психиатрическая больница; в доме городского судьи Середы (судившего еще по царским законам) поместилось профессиональное училище. Удивительна история Покровского собора. Он явился... последней волей российского императора Александра I. Царь ехал из Петербурга в Таганрог и остановился переночевать во Мглине. Наутро делегация из достойнейших мглинчан явилась к высочайшему лицу с прошением: строили-строили собор, хотели вроде как памятник в честь Отечественной войны 12-го года построить. Да деньги кончились. Александр распорядился выделить средства. А вскоре - в Таганроге - отошел в мир иной.
Из самых знаменитых мглинчан можно отметить разве что украинскую поэтессу Лесю Украинку. Да, лихорадочная смена подданства привела к тому, что здесь вполне мирно смешались украинская, белорусская и русская культуры. В сущности они мало рознятся, однако жизнь что-то разбросала “братьев-славян” по разные стороны баррикад...
Зато в городе недавно построили новую школу. Мно-о-о-ого лет ее мурыжили и вот наконец закончили. Великое событие для маленького и незаметного города! Есть, где детишкам достойно учиться. Но для того чтобы дать своим чадам дальнейшее образование (которое у нас согласно национальному проекту “доступное образование” почему-то все дороже и дороже), их папам и мамам придется с двойной силой стричь московские газоны и нянчить детей столичного истеблишмента. Приезжают люди домой после вахт - и к огородам. Ведь по сути Мглин - сельское поселение, здесь все земледелием занимаются, да и скотины у мглинчан немало. Но этим мглинчане все же мало отличаются от обитателей сотен таких же городков.
В принципе Мглин имеет огромное преимущество перед столицами. Это спокойный город, здесь криминала очень мало. Родителю не страшно вечером выпустить гулять на улицу свое чадо. Но одно “поветрие” все же город потрясло. Недавно Мглин стала захватывать... криминальная группировка. Братки из соседней Смоленской области ведут себя конкретно и жестко. Магазины тех предпринимателей, которые не хотят гнуться и платить дань, попросту поджигают. За год четыре частных магазина сгорело! Ну, чем не средневековье - с новоявленными хазарами и “вещими Олегами”? Слава Господу, пока без человеческих жертв обходится...
О происхождении названия города спорят. Одни говорят, что когда какие-то очередные захватчики шли на город (скорее всего это были татары), такая пыль поднималась от копыт их коней, что вся округа была во мгле. Более правдивая версия утверждает: от глины. “Мглин” - это “много глины”. В окрестностях города богатейшие залежи цветной глины и здесь процветал гончарный промысел. Мглинская ярмарка некогда славилась именно горшками и глиняными игрушками.
Я узнал, что в городе сейчас гончарное искусство (в особенности - игрушку) практикует всего несколько человек. Из них двое - самые выдающиеся. Потому что своеобразный “художественные школы” создали. И эти школы враждуют - в хорошем смысле, конечно, в творческом. Один художник, Александр Хамрачев, утверждает, что Мглинская игрушка - предмет высокого искусства. И это искусство надо развивать, двигать вперед. Второй, Василий Шкляров, считает, что игрушка - прикладная вещь. Ничего не надо менять, просто нужно сохранять традицию.
Первого художника, Хамрачева, я не нашел. Оказалось, он в Москве на заработках. Второй Шкляров, по счастью оказался дома. Он аккурат вернулся с московских заработков. “Дом” Шклярова - шикарный двухэтажный коттедж, отделанный по евростандартам - как снаружи, так и внутри. Позже я узнал, что и у творческого оппонента коттедж не хуже. “Заработки” дают вполне приличные доходы.
Василия Ивановича Шклярова (творческое прозвиже -“Чапай”) я застал за интересной работой: он вырезал громадные деревянные скульптуры. В городе срубили старые тополя, Шкляров из распилил - и теперь вот вырезает фигуры зверей. Не для денег, а для души. А скульптуры будут поставлены в и без того прекрасном Мглинском парке.
Деньги мастер зарабатывает не на родине, а в Москве. Он не стрижет газоны и не нянчит чужих избалованных детей. Он - дизайнер ландшафтов. Нувориши в Подмосковье сейчас любят обустраивать свои поместья согласно последнему писку моды, вот тут-то талант Василия Ивановича и пригодился. Делает он для нуворишей “патио”, “пергалы”, “альпийские горки” и прочие новомодные штучки. Если с последними все ясно, то про “патио” и я впервые услышал во Мглине. По своему “крестьянскому понятию” Шкляров объяснил, что это “приподнятый такой пол, рядом мангал, а вокруг японский садик”. “Пергала” - это ландшафт с цветами. В общем тем, кто поместий не имеет, все равно не понять. А кто имеет - и без того все знает.
Громадный дом Василий Иванович стирол для детей. Он думал - и сыну, и дочери здесь будет по целой “квартире”. Но на заладилось. Сын под Питером осел, он там озеленением занимается. Дочь вышла замуж и уехала. Пусто... Теперь тоску свою Шкляров в творчестве гасит.
Родился он в деревне Курчичи, в пяти километрах от Мглина. По Воскресеньям с родителями ездили на городской базар, продавать нехитрые продукты своего крестьянского труда. Там гончары продавали горшки, а к ним “в довесок” глиняные игрушки. Они по пятачку штука шли. Позже Шкляров узнал, что игрушки еще вот, для чего были нужны: они заполняли пустоты между кувшинами в горне, при обжиге. Чтобы тяга лучше была. Больше всего гончаров было в деревне Лаковка, там одних только горнов имелось 18 штук. Жил там мастер, Алексей Иванович, у которого Шкляров уже в зрелом возрасте делу горшечному и научился.
Ну, а взяться Василия Ивановича за глину вынудил спор. Но до этого исторического спора ему, деревенскому парнишке, еще предстояло стать художником. Сколько себя помнит Шкляров, ребята в футбол играют или в войнушку бегают, а он сидит в саду, рисует или лепит. И после школы взяли его в мастерскую завода: писать плакаты, обязательства, в общем в “оформиловку” всякую. Главный художник мастерской по фамилии Холощак понаблюдал за Василием недельку - и предложил к нему в студию походить. Холощак еще детскую студию вел. Шклярову 17 уже, а он с 10-летними детишками в рисунке да живописи стал упражняться. Причем сначала смотрел на детские рисунки и думал: “Ну, я так, пожалуй, не смогу...” Но за полгода подровнялся с ребятней в мастерстве. Хотел уже и в училище художественное поступать, но не заладилось. Женился, дети пошли... Так необразованным и остался.
После завода работал оформителем в мастерской, которая в Мглинском парке была. В основном по заказам колхозов наглядную агитацию рисовали. И так - до 89-го года, когда их, художников разогнали. Художники не пропали: организовали свой кооператив. Рисовали по заказам предпринимателей рекламу, и даже мебель резали. Ну, а после стали покорять Подмосковье. Там Шклярову интересно; розарии, альпийские горки - великолепный объект для творчества. Жаль, родной, мглинской игрушке он времени немного может уделять.
Двое из четырех мглинских художников умерли. Слишком опасна работа в тесной мастерской, с сомнительными красками. Шкляров и сам инвалид, страдает астмой. Но марку “мглинскую” старается поддерживать.
...Спор о глине возник с Михаилом Ивановичем Малашенко, коллегой-художником. Заспорили как-то во время работы, что Шкляров через месяц поставит готовый кувшин. То есть с нуля научится делать керамику. В то время во Мглине горшками уже никто не занимался, а в деревнях гончары уже состарились, отошли от промысла, а молодежь у них не переняла. Первый кувшин Василий Иванович сделал за две недели. После ему объяснили, что из такой глины (он взял ее на Городище) сделать кувшин было невозможно. “Победный” кувшин хранится у Шклярова до сих пор. Это самая дорогая реликвия.
А вот игрушку все же возродили не Шкляров и не Хамрачев, а Иван Иванович Малашенко, брата Михаила. Он работал на Дальнем Востоке, там познакомился с одним мастером, который игрушку лепил, и вспомнил, что во Мглине такие же делали, и даже лучше. Он вернулся - заразил художников идеей возрождения.
Ну, а после возникли уже школы и течения. Согласно школе “традиционалиста” Шклярова глазурью игрушка покрывается только внизу, и в сюжетах соблюдается примитизм: делаются “птички”, “барашки”, “коники”. “Авангардист” Хамрачев придерживается либеральных взглядов: он предпочитает экспериментировать, фантазировать. Ученики (а игрушку теперь делают и в школах, и в Мглинском детском доме) даже в некотором замешательстве. Но закон безупречен: конкуренция - двигатель прогресса. А значит Мглин в движении...
Геннадий Михеев.
Фото автора.
Вернуться к изображениям
